Там был лес

Для выполнения этой задачи в наши края из тульской и липецкой губерний привозили крепостных крестьян чуть ли не целыми деревнями. Дело было поставлено на поток, а потому вскоре мест для поселений уже не хватало.

После прибытия очередной группы крестьян местными властями было принято решение заселить приезжими территорию нынешней деревни Тамболес. Стратегически место было выбрано верно – расстояние до Выксы всего 10 км, к тому же рядом располагалась другая деревня – Борковка, основанная намного раньше, ещё в начале XVIII века. Главная проблема для приезжих заключалась в том, что лес стоял глухой стеной, то есть никаких условий для быта здесь изначально не было. Куда ни глянь – везде деревья, одним словом, как хочешь, так и обживайся. Впрочем, нет такой задачи для русского человека, которую он не мог бы решить. В короткие сроки крестьяне раскорчевали большую поляну в лесу и поставили несколько изб. Есть версия, что именно во время строительства первых домов и придумали название для нового поселения, причём с топонимом особо не мудрствовали, взяв за основу словосочетание «там был лес». Позже, в 1821 году, во время переписи населения баташёвские приказчики решили упростить название деревни, заменив «ы» на «о» – ТамбОлес.

Однако, разбираясь с происхож-дением топонима «Тамболес», следует привести ещё и другие варианты зарождения названия этой деревни, которые тоже фигурируют в местных летописях.

Версия о мордовском происхождении. «Тэмбол» в переводе с мордовского означает «болото», а в те времена территория вокруг Тамболеса и впрямь представляла собой одну сплошную топь. Этот вариант происхождения названия опирается на тот факт, что в конце XVIII века в нашем крае проживало много мордовских семей и не исключено, что, оказавшись в числе основателей Тамболеса, они дали новой деревне имя на своём языке. Окончание в топониме «Тамболес» – чисто русское, «лес». Получается эдакий сплав из двух языков: «тэмбол» (болото) и «лес». Казалось бы, маловероятно, но если вспомнить, что из угро-финского языка появились в нашем обиходе топонимы «Выкса» и «Мотмос» (по другой версии, название села Мотмос имеет татарское происхождение), то данное предположение не выглядит таким уж нелепым.

Версия о происхождении от просторечного слова «тамба». Слова «тамба» в русском языке нет, но считается, что название деревни могло появиться от исковерканного простолюдинами слова «дамба». С дамбой крестьяне были знакомы не понаслышке: разливаясь весной, Ока затапливала близлежащие населённые пункты, потому приходилось возводить грунтовую насыпь для регулирования водных потоков. Эта версия – самая маловероятная из всех приведённых выше, но раз уж я взялся приводить все предположения, обязан был упомянуть и этот вариант.

В тамболесских архивах, что хранятся в местном маленьком музее, удалось найти следующую запись, которая, похоже, расставляет все точки над «i»:

«В нижегородском архиве придерживаются версии «баташёвского приказчика» (иными словами, упомянутый первый вариант «там был лес» – прим. авт.). Объясняют это тем, что, действительно, в том месте крестьяне выкорчёвывали деревья и на образованной поляне строили дома. Деревня была окружена густым хвойным и смешанным лесом: вековые ели, берёзы, ольха, корабельные сосны (впоследствии из этих сосен строили большие торговые лодки)…»

Дремучий лес, окружавший деревню, снабжал местных жителей не только материалами для строительства домов, но и щедро одаривал в тяжёлые времена грибами и орехами. Кроме того, на местных болотах в изобилии росла клюква, около болот – брусника. Чтобы читатель полнее представлял картину того, какую важную роль играл сбор ягод и грибов в XIX веке для местных жителей деревни, снова процитирую тамболесские архивы:

«…Пока крестьяне садов не знали, в местных лугах делали большие запасы на зиму: косили скотине траву на сено, собирали шиповник для чая, сушили смородину и варили из неё компоты. Там же собирали много лекарственных трав, которыми лечились…»

Если подвести черту в рассказе о первом веке существования Тамболеса, то окажется, что эта небольшая деревушка с несколькими десятками домов – одна из многих на всей территории тогдашней России, судьба которой стандартна по меркам нашей страны. Деревня в XIX веке – своеобразный синоним тяжёлого труда и неразвитости, от неё государству нужны были в первую очередь бесперебойные поставки продовольствия и дешёвой рабочей силы, а вот с непосредственным развитием сельскохозяйственного сектора тянули всегда до последнего. Судите сами: первая по-настоящему общественная инфраструктурная постройка по решению Земства была возведена в Тамболесе лишь в 1894 году, и этим объектом стала школа. Забегая вперёд скажу, что нынче школы в деревне нет, и тамболесским ученикам приходится ездить на занятия в город. Однако само школьное здание, построенное 121 год назад ещё при царе, сохранилось, и сейчас в нём размещён фельдшерско-акушерский пункт.

Приход большевиков к власти раз и навсегда изменил жизненный уклад всех деревень в нашей стране. Точкой отсчёта реформ принято считать 1921 год, когда в период НЭПа продразвёрстка (система продовольственных заготовок в период военного коммунизма в 1918-1921 гг. – прим. авт.) была заменена вдвое меньшим продналогом и крестьянам разрешили брать землю в аренду и пользоваться всеми благами наёмного труда. Эти полезные мероприятия дали мгновенный положительный результат: в 1922-1928 гг. валовая продукция в секторе сельского хозяйства увеличилась в два с лишним раза! Другая грандиозная реформа большевиков началась по всей стране в 1928 году, и имя ей – коллективизация. В процессе объединения единоличных крестьянских хозяйств в «общаки» в начале 30-х годов прошлого века в Тамболесе был образован колхоз «Красный трудовик». Тут надо сделать необходимое уточнение: после окончания коллективизации в СССР (конец 30-х годов прошлого века) забота о развитии сельских территорий была возложена на местное руководство сов-хозов и колхозов. На практике это означало, что строительство школ, жилья, клубов, дорог, водопроводов и даже организация свадеб и похорон с того момента были под контролем местных председателей. Тамболес в этом плане, конечно, не стал исключением. Вот пример: в советское время в деревне появились три новые улицы (итого стало четыре), а в 1938 году на колхозном собрании, например, было принято решение о постройке нового клуба взамен тесной избы-читальни. Снова обратился к тамболесским архивам:

«…Молодой председатель колхоза Фёдор Шмелёв на собрании предложил возвести новый клуб на окраине деревни, чтобы не мешать отдыхать старикам. Комсомольцы взялись за дело: сами рубили лес и возили брёвна на лошадях, ставили сруб, делали двери и рамы, сложили по углам четыре больших печки. Клуб построили за три месяца, и на Покров праздновали его открытие…»

Так, в славных трудах и надеждах на лучшее будущее, прошли ещё несколько предвоенных лет. А дальше началась самая страшная и кровопролитная война в истории человечества, унёсшая десятки миллионов жизней. Как и во многих населённых пунктах нашей страны, о нападении гитлеровцев 22 июня 1941 года в Тамболесе узнали не сразу. Об этом свидетельствуют воспоминания местной жительницы Анны Петровны Петровой:

«Утро, как обычно, началось со двора. Встала в пять утра, подоила корову, выпустила в стадо. Помню, ещё на улице посудачила с соседями, а дальше разошлись кто куда – кому в колхоз, кому печь топить, кому еду готовить. Прополола грядки, пошла самовар ставить, чтоб чайку попить, как вдруг зазвенела чугунка (болванка, висящая на столбе посреди деревни, по которой били для экстренного сбора всех жителей, например, на случай пожара – прим. авт.). Около чугунки стоял председатель. Такой весь серьёзный, строгий. Я его спрашиваю: «Федь, что стряслось? Ведь никто же не горит!» А он: «Вой-на, мать! Немец на нас напал, с четырёх утра уже идёт». Что тут началось! Кто-то плачет, у кого-то истерика! Шмелёв как гаркнет: «Ну-ка, молчать всем! Сейчас приедут из военкомата и всё скажут! Кого сейчас нет, позвать всех немедленно!»

На фронт сразу призвали 57 местных жителей. Несколько позже получил повестку и председатель Фёдор Шмелёв. Он попал под Выборг, а в сентябре 41-го пропал без вести. На протяжении всего военного времени тамболесских жителей продолжали призывать на фронт, правда, уже не такими большими группами, как вначале, – людские ресурсы в небольшой деревне не бесконечны. А всего из Тамболеса на фронт на протяжении Великой Отечественной войны было призвано 130 человек, из них 80 не вернулись с полей сражений. Комсомольцы, коммунисты, просто беспартийные – молодые деревенские люди, им бы ещё жить и жить. Война не смотрела на возраст и принадлежность к партии, все в сырых окопах были одинаково беззащитны перед судьбой…

Но какой бы великой не была скорбь по погибшим, как бы не было трудно вести хозяйство без кормильцев, нужно было жить дальше. И деревня жила, тянула свою лямку. В конце 60-х годов, после правительственных аграрных преобразований, местный колхоз «Красный трудовик» вошёл в состав шиморского объединённого совхоза «Выксунский», попутно поменяв название на «Красную зарю». За советский период деревня разрослась, число жителей после войны впервые достигло 500 человек. В Тамболесе работал магазин, в 1972 году открылся ФАП. Народ трудился на местных полях, на которых сажали и выращивали кукурузу, картофель, рожь, овёс, горох. На всю деревню звонко гремела кузница, десятки людей ухаживали за колхозным скотом в телятнике, свинарнике и коровнике. В «Заре» была даже своя колхозная пасека и, по воспоминаниям тамболесской жительницы Елизаветы Пальцевой, колхозникам за трудодни часто выдавали мёд или рожь. Более того, в конце 80-х годов прошлого века в тамболесском отделении совхоза «Выксунский» были поставлены суперсовременные на тот момент доильные аппараты системы «ёлочка» – довольно редкое для тех лет явление в Советском Союзе, когда в постепенно увядающем колхозе до последнего внедрялись технологии.

За несколько десятилетий деревенские жители привыкли к размеренному укладу жизни, когда большинство здешних обитателей работой обеспечивал колхоз. Однако в начале 90-х годов местная «Заря» потухла, и всё перевернулось с ног на голову. Это было тяжёлое время для всей страны, но большинства ошибок в управлении всё-таки можно было избежать. Доцент Московской сельскохозяйственной академии Игорь Абакумов, анализируя период 90-х годов прошлого века в России, пишет следующее:

«Новое правительство провозгласило колхозы наследием коммунистического режима и начало демонтаж общей колхозно-совхозной системы в стране. Прежде всего пострадало развитие сельских территорий. На поддержание и развитие инфраструктуры государство денег практически не выделяло, а у хозяйств их уже не было. Лишь единицы продолжали ремонт электросетей и водопроводов, пытались строить жильё, чтоб удержать молодёжь от побега в города…»

Переезд деревенской молодёжи из родительского дома в город стал настоящей катастрофой для многих деревень нашей страны. Подрастающее поколение хотело лучшей жизни для себя и своих детей, а государство не торопилось заниматься решением этой острой социальной задачи. Тем не менее Тамболес на протяжении последующих 20-ти с лишним лет (вплоть до середины-конца нулевых) держался на плаву. Да, определённую часть жителей деревня безвозвратно потеряла, но переезжали в Тамболес и новые семьи, желающие осуществить свою главную мечту – жить в собственном доме.

Настоящим испытанием на прочность для тамболесских жителей стало жаркое лето 2010 года, когда в Выксунском округе бушевали пожары. 29 июля страшная стихия в одночасье уничтожила 48 домов, погиб один человек. После того как пожары удалось частично локализовать, по решению властей началась ударная стройка домов для погорельцев. Местная активистка Елизавета Пальцева рассказала, что строительство проходило под личным контролем Валерия Шанцева, и именно ему, губернатору Нижегородской области, она каждый день в 11 утра звонила и докладывала о проведённых работах. К середине осени 2010-го новые дома были готовы к сдаче в эксплуатацию. 20 октября губернатор лично вручил ключи 36 семьям, пострадавшим от лесных пожаров, а чуть позже ещё несколько семей-погорельцев получили документы на новые жилища.

Как живёт Тамболес сейчас? На момент выхода статьи в деревне числилось по прописке 415 человек в 215 домах. Вместе с Елизаветой Пальцевой я посетил местный клуб, музей и ФАП, проехал по местным улицам и увидел достаточно много современных домов. Тамболес полностью газифицирован, а после пожаров в 2010-м здесь был проложен водопровод.

– Наша деревня развивается, – говорит Елизавета Алексеевна. – Но и проблемы есть – это плохие дороги и отсутствие прямого автобуса Выкса – Тамболес, что создаёт большие трудности для наших учеников, ведь они учатся в городских школах. А ещё одна наша проблема – старый клуб. Я в 2007 году была на ежегодной прямой линии с президентом Путиным и задала ему вопрос о существовании деревенских клубов, говорила, что многие деревни предоставлены сами себе и культура не поднимается. Кстати, на 3 декабря этого года в Москве на 9.30 утра у меня назначена новая встреча с Владимиром Владимировичем. На этот раз я подготовлюсь получше, а то в прошлый раз, знаете ли, растерялась и многое не сказала…

После этого из клуба мы едем на окраину деревни к местному 28-летнему фермеру Кириллу Скалкину. Кирилл охотно показал свои владения и не скрывал в беседе постигшего его разочарования:

– У нас с женой была некая сумма, которую мы решили вложить в фермерское хозяйство. Думали, что по госпрограмме смогу быстро встать на ноги. В 2012-м купил здесь землю под жильё, начал строить телятник, склад под сено. Недавно засеял 10 гектаров многолетними травами, но работы со стройкой ещё много, а всё упирается в деньги. Фермеру без поддержки государства в виде субсидий очень тяжело, на одном энтузиазме долго не продержишься. Впрочем, – Кирилл светлеет лицом, – через пару-тройку месяцев приезжайте, я тут многое уже сделаю…

Вместо эпилога, чтобы дать думающему читателю пищу для размышлений, процитирую постановление Правительства РФ от 2014 года, в котором наконец-то сформулировано то, в чём боялись признаться с самого начала. Эта цитата из документа как нельзя лучше подходит для завершения рассказа о нашей сегодняшней деревне-героине:

«Сокращение и измельчение сельской структуры приводит к обезлюдению и запустению сельских территорий, выбытию из оборота продуктивных земель сельхозназначения, что угрожает не только продовольственной, но и геополитической безопасности России».

Дмитрий Макаров. Фото автора